17. Откровение Иоанна: «Время близко»

Профессор А.П. Лопухин [13] так характеризует структуру Апокалипсиса: «Общее деление остается у всех одним и тем же: именно подразделяют на введение (I:1-8), первую часть (I:9–III:22), вторую часть (IV-XXII:5) и заключение (XXII:6-21).

Первая часть (I:9-20–III:22) содержит в себе послания к семи малоазийским церквам: …эту часть можно назвать пророчески-учительною. Всё содержание резко отличается от содержания второй части; точно так же отлична и форма изложения. Далее здесь нет ничего эсхатологического, но все ограничивается течением настоящего времени или близкого будущего. …Основываясь на этом положении, приходится совершенно отделить первую часть от второй части Апокалипсиса, если исследовать его с точки зрения эсхатологии мира.

Вторая часть Апокалипсиса может быть названа апокалипсико-эсхатологической, так как в этой части эсхатологические истины, случайно и по частям сообщавшиеся в других писаниях Ветхого (особ. у Даниила) и Нового Заветов (в Евангелии у Ап. Павла и Петра – А.П. Лопухин), раскрываются апокалипсическим способом, т.е. через картины, символы и видения. …Содержание Апокалипсиса столь разнообразно, видения и картины столь многочисленны, что для каждого толкователя …всегда находится новая точка зрения».

Апокалипсис

А.С. Небольсин [58]: «Выражение «чему надлежит быть вскоре» Откр. (1:1; 22:6) …разбивает Откровение Иоанна Богослова на четыре крупных раздела: введение (1:1–1:20), послания семи церквам (гл. 2–3), основной корпус видений (4:1–22:5), заключение (22:6–21:30). Исследователи справедливо усматривают здесь аллюзию на слова пророка Даниила Дан. (2:28–29:45), обращенные им к царю Навуходоносору, причём характерной оказывается замена данииловской формулировки «что будет в последние дни» на соответствующее новозаветному восприятию времени выражение «чему надлежит быть вскоре».

Профессор Д.Я. Ивлиев [83]: «Важно сравнить Откр. (22:10) с концом книги Даниила, аллюзией на который является указанное место. Ангел говорит Даниилу: «Сокрой слова сии и запечатай книгу сию до последнего времени.… Иди, Даниил, ибо сокрыты и запечатаны слова сии до последнего времени» Дан. (12:4-9). Итак, Даниил живет во времени, отдаленном от эсхатона. Его пророчество – тайная, запечатанная книга, которую люди поймут только в конце века сего. Иоанну ангел даёт прямо противоположное повеление: «Не запечатывай слов пророчества книги сей, ибо время близко» Откр. (22:10). То есть пророчество имеет непосредственное отношение к современникам. Поэтому он обращается …к своим современникам в Асии Откр. (1:4-11). Это их ситуация эсхатологична. Непосредственно за нею наступает конец истории».

И. Левинская [27]: «Существует традиция, которую принимают Евсевий и Иероним, согласно которой Павел был… арестован вторично, прошёл через повторное разбирательство своего дела в суде (на которое намеки видят в 2 Тим 1:16-18; 4:16-18). Подробнее всего о смерти Павла повествуют апокрифы, откуда и заимствовали детали отцы церкви. Они наполнены живописными и фантастическими подробностями. Вот как описывается смерть Павла («Мученичество апостола Павла»), пер. А.П. Скогорева: “Пришел он к месту казни, где, оборотясь к востоку, и воздев к небу руки, долго по-еврейски молился со слезами и благодарил Бога. Когда же молитву на родном языке закончил, прощаясь с братьями, благословил их, уперся коленями оземь и шею вытянул. Палач же, высоко размахнувшись, с силой ударил и отрубил ему голову. И та, от тела уже отделенная, имя Господа Иисуса Христа по-еврейски звучным голосом восславила. И тотчас из тела его струя молока на одежду воина хлынула, а затем уже кровь потекла. В самый же момент отсечения головы его хлынули с неба такая света безмерность и запаха сладость, что глаза смертных сияния того перенести, а язык человеческий благоухания того описать не в силах”».

Ап. Павел, А. Дюрер

И. Свенцицкая («Судьбы апостолов»): «Для описаний в Деяниях Павла характерно также нарастание чудес (вроде истечения молока из отрубленной головы апостола)».

Апокриф увязывает это чудо с митраистским жертвоприношением: «Из обычных форм жертвоприношения в честь Ахурамазды допускалось только возлияние смеси сока хаомы с молоком» («Ясна», 29, 6-7). М. Элиаде: «Состояние maga достигается главным образом жертвоприношением хаомы – этого "напитка бессмертия", который жрец пьет во время церемонии. Хаома же богата хварэной – священной жидкостью, горящей, светящейся, оживляющей и оплодотворяющей одновременно. Ахурамазда есть по преимуществу владелец хварэны, но это божественное "пламя" извергается также изо лба Митры ("Яшт" 10.127) и исходит от голов монархов, как свет от солнца».

Апокрифические Деяния Павла [20] содержат сцену явления Павла Нерону: «И когда услыхал он об этом, изумился и не знал, что сказать. Когда ж собрались к нему философы многие и центурионы, вошел около девятого часа Павел и молвил пред всеми: “Смотри, Цезарь, я – Павел, воин Божий. Не мёртв я, но жив в Боге моём. А к тебе, несчастный, многие беды грядут и великие кары, ибо пролил ты несколько дней назад кровь праведников беззаконно”. И, сказав так, покинул его Павел». И. Свенцицкая [108]: «Казнь Павла свершилась, но воины, совершавшие казнь, уверовали. А апостол сразу же воскресает и является во дворец Нерона». Для сравнения, Откр. (20:4): «И увидел я … души обезглавленных за свидетельство Иисуса и за слово Божие, которые не поклонились зверю. …Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет». Это пророчество – вот почему Пётр, Иоанн, Иаков, Павел – все «ожили».

Но Откр. (13:10): «Кто мечом убивает, тому самому надлежит быть убиту мечом. Здесь терпение и вера святых». И это пророчество сбылось. Тигеллин, сопровождавший Нерона в поездке по Греции, по неизвестной причине не вернулся к своим обязанностям начальника преторианской гвардии Рима. Рим погрузился в безвластие. Сбылось оно и по отношению к Нерону. Его последние слова были: «Qualis artifex реrео! (какой артист погибает!)». Самоубийство Нерона и его кремация женщинами стали его последней ролью на сцене истории в полном соответствии с трагедией «Вакханки» в театре Артавазда: «Вот – трофей! Мы …зверя изловили: полюбуйся на добычу, и пусть она украсит твой дворец» Таким образом,

Нерон = зверь.

К. Кинер [15] к Откр. (13:1-10): «Хотя Нерон умер 9 июня 68 г. н.э., как считалось, покончив жизнь самоубийством, распространились слухи, что он все еще жив и готовится отомстить римской аристократии, которая отвергла его. Согласно авторам того времени, большинство людей в восточной части империи ожидали его возвращения. Появились самозванцы, выдававшие себя за Нерона, которые надеялись собрать вокруг себя сторонников на востоке Римской империи, где он был особенно популярен; один из них появился в Малой Азии во время правления Тита (старшего брата Домициана). В правление Домициана один из самозванных Неронов даже убедил парфян последовать за ним, чтобы оккупировать Римскую империю, но Домициан заставил их вернуться назад и казнил самозванца».

В. Дуров [130]: «Тёмные обстоятельства смерти Нерона стали причиной различных слухов, и на Востоке распространилась молва, что он жив. Дион Хризостом, писавший при императоре Траяне, свидетельствует: "По сей день все надеются, что он еще жив. В самом деле, многие полагают, что он не умер". "Когда я был подростком, – подтверждает Светоний, – явился человек неведомого звания, выдававший себя за Нерона, и имя его имело такой успех у парфян, что они деятельно его поддерживали и лишь с трудом согласились выдать". О каком-то человеке, невероятно похожем на Нерона и так же, как он, увлекавшемся пением и игрой на кифаре, рассказывает Тацит. Он водворился на острове Китносе в январе 69 года или, может быть, в декабре 68 года. Прибывший на Китнос в сопровождении двух галер Мизенского флота Кальпурний Аспренат, назначенный Гальбой наместником Галатии и Вифинии, захватил этого Нерона и велел убить. Отрезанная голова была отправлена в Рим.

Но для рождения мифа нужна была еще тайна. …Как тайна Христа – в его воскресении, так тайна Нерона, родившегося через несколько лет после распятия Христа, – в его смерти. Загадочность его кончины порождена, скорее всего, существованием двойника. Любитель мистификаций и эксцентричных выходок, Нерон на протяжении всей своей жизни имел явную слабость к двойникам. …В "Апокалипсисе" Нерон – это воплощение самого Дьявола, это Зверь, вышедший из бездны и властвующий над миром. Он сам дал повод отождествить себя со Зверем, когда разыгрывал сцену посвящения в митраический ранг "Льва"».

Э. Сизек [126]: «При Нероне культ императора стал инструментом абсолютной власти. Голос императора-кифареда расценивался как божественный. Восхваление покойных императоров служило укреплением авторитета принцепса. Большое количество записей, свидетельствующих о существовании жрецов, специально прикрепленных к императорскому культу, придают Нерону черты Аполлона, Геркулеса, Марса, Юпитера и Митры. На Востоке почитают также других членов императорской семьи: Агриппину, Октавию, Поппею и Клавдию, дочь Нерона. В Помпеи даже установили указатель, свидетельствующий о существовании культа Нерона.

Император Нерон

По Плинию Старшему, Тиридат привез к Нерону волхвов и привлек его к волшебным таинствам. Франц Кумон писал, что Аршасиды (парфянская династия – прим.) приобщили Нерона к тайной литургии чудес Митры, его священных пиров. Рассказ Нерона о митраизме проливает свет на сцену коронации: Тиридат бросается к ногам Нерона и заявляет ему, что он его обожает, как будто тот и есть Митра. Он даже добавляет: “Ты моя судьба и мой рок”. Этот эпизод должен был приблизиться к священной традиции митраизма и легенде бога Света. Действительно, барельеф представляет Солнце, обожающее Митру, чьим верным союзником оно стало. Слово “рок” произнесенное Тиридатом, напоминает иранское слово “небесное светило”, которое служит для описания высшего господина. По легенде, Митра спускается на Землю и приносит туда справедливость и изобилие золотого века, возвращение которого уже давно объявлено нероновской пропагандой. Поворот Нерона к митраизму явился политическим актом, он старался сравнить себя с Аполлоном, богом Солнца. Если другие не замечали вовсе связи между Митрой и солнцем Аполлоном, Нерон тут же разъяснял её суть. …Митраизм провозглашал образ Нерона, абсолютного государя, представляющем Солнце на Земле».

Рожденный из камня

Русский прозаик-эмигрант начала 20-го века Амфитеатров А.В. [140]: «Юстин Философ, в знаменитой беседе своей с Трифоном Иудеем, прямо и откровенно устанавливает связь между сказанием о вифлеемской пещере Рождества и митраитическими пещерными таинствами. «Когда совершители мистерий Митры говорят, что он родился от камня, и место, где они посвящают верующих в него, называют пещерою, то не вижу ли, что они это заимствовали из слов Даниила: „камень без рук оторвался от большой горы“ (Дан. II. 34) и так же из пророка Исаии, которому постарались они подражать во всех словах? Ибо они устроили, чтобы и у посвящённых были беседы о соблюдении правды». Текст Исайи, на который ссылается Юстин Философ, действительно, с замечательною полностью излагает символику митраизма: «Тот, кто ходит в правде, кто ненавидит нечестие и неправду и удаляет руки от даров, кто затыкает уши, чтобы не слышать неправильного суда крови и закрывает глаза, чтобы не видеть нечестия: он будет жить в высокой пещере крепкой скалы» (Исайя, XXXIII). И, точно, «бог из недр камня» – δ έχ πέτρας – постоянный мистический эпитет Митры. Существует даже алтарная надпись, посвящённая Petrae genetrici, то есть «Камню, бога рождшему».

Ф. Шафф [3]: «Отсутствие упоминаний о Петре у Луки и Павла, когда они пишут о Риме или из Рима, ставит под сомнение или вовсе исключает возможность присутствия Петра в этом городе ранее 63 г. Римское предание о двадцати– или двадцатипятилетнем пребывании Петра на посту епископа Рима, безусловно, является вопиющей хронологической ошибкой». По К. Безобразову [24], «до смерти Павла ап. Пётр в Рим не приезжал». Получается, легенда о пребывании Петра в Риме одновременно с Павлом основывается не на фактах истории, а на игре слов

Петр = Камень

И. Свенцицкая [118]: «В сохранившихся отрывках апокрифических «Деяний Павла» …в Коринфе ему является Иисус, шествующий по морю. Сначала Иисус говорит Павлу, что идёт в Рим, чтобы его снова распяли, а после того как Павел пришел в ужас от этих слов, посылает его в Рим, где в это время проходили гонения на христиан императора Нерона. Интересно, что этот эпизод перекликается с легендой о явлении на дороге Иисуса Петру, когда апостол уходил из города, чтобы избежать преследований. Иисус шел в Рим на новые мучения. Пётр, устыдившись, повернул обратно и был распят по приказу Нерона».

С.С. Аверинцев [9]: «В преданиях рассказывается, что во время царствования императора Домициана Иоанн Богослов был схвачен и сослан на остров Патмос. Согласно римской легенде, популярной в средневековой Европе, ссылке предшествовали истязания и попытки умертвить Иоанна у Латинских ворот Рима; однако ни яд, ни кипящее масло не смогли повредить святому. Ср. обещание Христа: “и если что смертоносное выпьют, не повредит им”, Мк. (16:18). Поэтому западное искусство часто изображало Иоанна с сосудом в руках, из которого исходит демон яда в виде змейки, а также в котле с маслом, под которым разложен костёр.

Мученичество св. Иоанна

Различные легенды связаны с заключительным периодом жизни Иоанна Богослова, который приурочивается к Эфесу. …Его прощание с людьми отмечено таинственностью мистерии: он выходит из дома с семью ближайшими учениками, ложится живым в могилу, обращаясь к ученикам: «привлеките матерь мою землю, покройте меня!» Ученики целуют его, покрывают землёй до колен, снова целуют, засыпают до шеи, кладут на лицо плат, целуют в последний раз и засыпают до конца. Когда узнавшие об этом христиане из Эфеса пришли и раскопали могилу, они нашли её пустой (ср. мотив пустого гроба в топике воскресения Христа). Однако на месте могилы каждый год 8 мая появлялся тонкий прах, имевший целительную силу».

«Деяния Иоанна, евангелиста и богослова (7-12)» цитируются по И. Свенцицкой [118]: «И император (Домициан) сказал ему: «Ты ли тот Иоанн, кто сказал, что царство мое уйдёт, и вместо меня будет править другой царь, Иисус? ...Чем ты докажешь все это»? Тотчас попросил Иоанн яда смертельного. И он выпил чашу, и все ожидали, что он упадет на землю в судорогах. Но Иоанн стоял радостный и разговаривал с ними. Тогда разгневался Домициан…: «Я ссылаю тебя на остров». Иоанн немедленно отплыл на Патмос, где он удостоился увидеть в Откровении конец света. …А когда Иоанн состарился и изменился, он поручил Поликарпу стать епископом церкви. А каков был его конец или уход, кто может рассказать об этом?».

Св. Иоанн и чаша с ядовитым драконом, деталь витража, аббатство Бардни, Англия

К. Юнг [141]: «Чаша содержит вино или кровь, снадобье бессмертия. …Но кровью Христа оно становится только по милости Божьей… Его кровь – это сущность жизни и целительный яд для мира. Только когда Христос добавит эту магическую каплю своей сущности в чашу, вино станет кровью, только тогда начнет действовать магия, снадобье бессмертия. …То, что обычно видят в чаше – это тело Христа. Так что когда там оказывается змея или дракон, можно быть уверенным, что они означают Христа».

Дж. Данн [4]: «Поразительнее всего то, как Иоанн выражает свою веру в Божье руководство. Божий замысел об истории зафиксирован в "книге с семью печатями", и после раскрытия этой книги замысел осуществляется без помех. Таким образом, учение Иоанна очень простое. …Откровение Иоанна сохранило представление о том, что главную роль в завершении играет Иерусалим, но, будучи написано в Малой Азии, говорило об Иерусалиме небесном, новом Иерусалиме, сходящем от Бога с небес – иудейская национальная апокалиптика была интернационализирована, переинтерпретирована в космических масштабах».

«Небесный Иерусалим», Г. Доре

А.П. Лопухин [13]: «Он был настолько выдающеюся по своему положению и общеизвестною в церквах провинции личностью, что считает возможным просто называть себя: «Иоанн» (1:4), «Я Иоанн» (1:9), «и я, Иоанн, слышащий и видящий это» (22:8)».

Профессор У. Баркли [77] об авторе Апокалипсиса: «Он не называет себя апостолом, как это делает Павел, желая подчеркнуть свое право говорить. …Маловероятно, чтобы он был апостолом, иначе едва ли стал бы подчеркивать, что он пророк. У Иоанна нет в Церкви ни «официального», ни административного поста; он пророк. Иоанн оглядывается на апостолов как на великие основания Церкви. Он говорит о двенадцати основаниях стены Святого города, и далее: «и на них имена двенадцати Апостолов Агнца» Откр. (21:14). Едва ли он стал бы так говорить об апостолах, если бы был одним из них».

Д. Стерн [99]: «Возможно ещё и то, что это был другой Йоханан, известный истории как пресвитер Эфесского собрания».

Р. Амбелен [109]: «Автору неведомы важнейшие реалии христианского движения, то есть: существование Петра как верховного вождя движения; существование Павла, его миссия, его выдающаяся роль, его смерть в Риме; существование четырёх основных Евангелий; существование посланий Павла, а ведь они были прочитаны во всех христианских общинах, в которые рассылались. Если автор Апокалипсиса ничего этого не знает, значит, текст был написан гораздо раньше. Конечно, упоминается город, «где и Господь наш распят» Откр. (11:8), но ведь в Иерусалиме распяли многих мессианских вождей, достаточно упомянуть Иезекию, тоже «сына Давидова» и, значит, государя Израиля».

Первохристианский историк Евсевий Кесарийский [23]: «Я думаю, что автором был кто-то другой, тем более, что в Эфесе, говорят, есть две гробницы и каждая называется Иоанновой. …Судя по мыслям, подбору слов и построению предложений, догадываешься, что автор Откровения и евангелист Иоанн - разные лица. Послание (1Ин.) ничего не знает об Апокалипсисе (оставим в стороне Евангелие). Апокалипсис не упоминает Послания и не имеет мысли о нем, хотя Павел в Посланиях и приоткрыл кое-что из откровений, ему бывших, о которых особо он не писал. Можно отметить также разницу между стилем Евангелия и Послания и стилем Апокалипсиса» («Церковная история», книга 7», 16-24).

Б. Эрман [29]: «Если некто по имени Иоанн написал книгу Откровения и подписался своим именем, совсем не обязательно думать, что он выдавал себя за какого-то другого Иоанна. Когда позднейшие христиане решили, что этот Иоанн должен быть апостолом Иоанном, сыном Зеведея, в этом не было вины автора. Он просто носил то же имя, что и его более известный тезка. Э. Ренан [125]: «Иоанн, по-видимому, пострадал во имя Иисуса. Мы склонны думать, что он был очевидцем и до известной степени жертвой кровавого события, которому Апокалипсис обязан своим происхождением. Для нас Апокалипсис представляется криком ужаса, который вырвался из груди очевидца».

Если так, счастьем было уже то, что он избежал казни: «Несчастных, приговоренных к участи живых факелов, предварительно погружали в масло»: вот почему «делается правдоподобной сущность древнего предания, по которому Иоанн был брошен в кипящее масло. …Благодаря инциденту с кипящим маслом, установилось обыкновение давать ему даже титул мученика», Э. Ренан [125].

А.П. Лопухин [13]: «Христология Апокалипсиса совпадает с христологией четвертого Евангелия. Параллели в некоторых случаях удивительны. Так, в Апокалипсисе Мессия часто выводится под образом Агнца – τό αρνίον. Агнцем же ό αμνός называется Он и в четвёртом Евангелии Ин. (I:36). Пролог последнего предлагает связное учение о Христе, как божественном Логосе; в Откр. (19:3) читаем о Мессии: «и называется имя Его: Слово Божие».

Дж. Данн [4]: «Концепция служения, на которую намекает Апокалипсис, по-видимому, находится где-то между Павлом и Иоанном».

Руины храма Домициана, Эфес

А. Мень [55]: «Главное, о чем можно с уверенностью сказать: и Апокалипсис, и Иоанновы писания – послания и Евангелие – вышли из одного круга. Об этом говорят близость словаря и общая фразеология, их роднят противопоставление света и тьмы, словосочетание "Агнец Божий", повторяющиеся и в Иоанновых писаниях, и в Апокалипсисе. …Иоанн мог написать его вскоре после начала гонений Нерона, после первых христианских жертв на арене цирка в Риме и после других трагических событий того времени. Место написания Апокалипсиса известно из самой книги: в нейговорится об острове Патмос. Датировка книги до сих пор спорная, но она написана не раньше начала гонений при Нероне в 64 году и не позже правления Домициана, то есть 95 года». И ещё [55] : «Апокалипсис он мог написать во время Иудейской войны, поскольку в тексте нет еще указаний на разрушение Храма». Ф. Шафф [3]: «Баур, Ренан и другие авторы уверенно датируют Апокалипсис Иоанна 68 или 69 г.».

Д.Я. Ивлиев [83]: «Послание (как жанр) позволяет писателю характеризовать конкретную ситуацию и чего-то требовать от конкретных адресатов. Это не исключает всеобщего интереса к посланиям. Так послания Апостола Павла стали циркулировать далеко за пределами круга адресатов. Поэтому они и вошли в канон. Такое общее значение сознавали и сами писатели. Ап. Павел, Кол. (4:16): “Когда это послание прочитано будет у вас, то распорядитесь, чтобы оно было прочитано и в Лаодикийской церкви; а то, которое из Лаодикии, прочитайте и вы”». Однако, ведь последнее не сохранилось. Не оттого ли упрек ангелу Лаодикийской церкви?: «ты не холоден и не горяч» Откр. (3:15). «Глазною мазью помажь глаза твои, чтобы видеть» Откр. (3:18). Интересно! Пренебрегли посланием ап. Павла, а в полемику вступила книга Откровения!

О накале полемики с Павлом говорит Дж. Данн [4]: «Различные концепции миссионерства вызвали к жизни выражения из числа наиболее яростных во всем Новом Завете. Павел …клеймит других миссионеров как лжеапостолов и слуг сатаны 2Кор. (11:13–15). Вот уж что никак не назовешь языком дружественного экуменического диалога!».

Дж. Данн [4] продолжает: «После смерти Павла началось сближение иудеохристианских форм с паулинистическими, которое в Пасторских посланиях давало ужесточение структур, предвестника будущего католичества. …Очевидно, что развившаяся при Иакове (то есть ещё в первом поколении) организация Иерусалимской церкви во многих отношениях лучше способствовала ранней кафоличности, чем "модель" Павла, поскольку синагогальное устройство и иудеохристианское уважение к преданию обеспечивали более легкий переход к ранней кафоличности».

Э. Ренан [6]: «Однако нельзя было бы понять, как это Павла так скоро забыли азийские церкви, если он был в продолжение десяти лет единственным главой их». И. Свенцицкая [79]: «Автор Апокалипсиса называет людей, которые говорят, что они иудеи, "а на самом деле не таковы", "синагогой сатаны", а самих христиан – сынами Израиля».

У. Баркли [77]: «В своем прощальном обращении к пресвитерам Ефесской церкви Павел предупреждал, что в стадо войдут лютые волки Деян. (20:29). Эти злые и порочные люди были самого различного характера. Среди них были иудеи, пытавшиеся вновь опутать христиан нормами закона и повсюду следовавшие за Павлом, пытаясь разрушить соделанное им. «Но имею против тебя то, что ты оставил первую любовь твою Откр. (2:4)». …Прошел первый энтузиазм. Пропал весь прекрасный восторг любви к братству. …Еретики, которых мы встречаем здесь – Николаиты. Но мы снова встречаем их в Пергаме Откр. (2:15). Там они очень близко связаны с людьми, «держащимися учения Валаама», Откр. (2:14). С той же проблемой встречаемся мы и в Фиатире, где говорится, что Иезавель вводит в заблуждение христиан Откр. (2:20). Николаиты и придерживающиеся учения Валаама – это одни и те же еретики. Это игра слов. Имя Николай – может быть образовано от двух греческих слов никан – побеждать и лаос – народ; а имя Валаам от двух древнееврейских слов, бэла – побеждать и хаам – народ. …Из Фиатиры происходила Лидия, торговка багряницей Деян. (16:14)».

Так кто же эти еретики? Э. Ренан [6]: «Павел для целой фракции церкви стал опаснейшим еретиком, лжеевреем, лжеапостолом, лжепророком, новым Валаамом, Иезавелью, нечестивцем, предвещавшим разрушение храма. Стали считать, что Пётр всюду и непрестанно занят борьбой с ним. Вошло в привычку называть апостола Николаем (победителем народа), что является приблизительным переводом Валаама. Прозвище это имело успех; языческий соблазнитель, у которого были видения, хотя он был неверный, человек, поощрявший народ грешить с девушками-язычницами, казался настоящим типом Павла, этого лже-ясновидящего, этого сторонника смешанных браков. Учеников его таким же образом стали называть Николаитами». Таким образом, в этом отношении сопроводительное послание семи церквям исключительно полемично и, хотя полемичность и померкла со временем, неодназначность сохранилась, т.к. пророчество есть пророчество.

По известным словам Ф. Энгельса, «одним из наших лучших источников о первых христианах является Лукиан из Самосаты (II век н.э.) [119], этот Вольтер классической древности», который пародировал споры иудеев и христиан: «Род христиан и иудеев подобен …лягушкам или дождевым червям в углу болота, которые устроили бы собрание и стали бы спорить между собою о том, кто из них грешнее, и говорить, что, мол, “бог наш …занимается только нами, только к нам посылает своих вестников и не перестает их посылать и домогается, чтобы мы всегда были с ним”. Христиане подобны червям, которые стали бы говорить, что, мол, “есть бог, а затем следуем мы, рожденные богом, подобные во всем богу. …Ввиду того что некоторые среди нас согрешили, придет бог или он пришлет своего сына, чтобы поразить нечестивых и чтобы мы прочно обрели вечную жизнь с ним”. Всё это более приемлемо, когда об этом спорят между собою черви и лягушки, чем иудеи и христиане».

Пётр и Павел, фрагмент фрески, Новый Афон

В основном корпусе «Откровения» фигурируют многочисленные ангелы. Они стоят на солнце, на море, летают, командуют ветрами, образуют небесные воинства. Есть они и в сопроводительном послании, но там чудес они не совершают, а только лишь состоят в переписке. В основном корпусе «Откровения» тайнозритель (и очевидец) «видит и слышит». В сопроводительном послании «Откровения» Иоанн «записывает» слова Иисуса, передаваемые им через Ангела-Вестника. Дважды попытка Иоанна поклониться Ангелу-Вестнику встречает сопротивление с его стороны, Откр. (19:10, 21:8): «Я пал к ногам его, чтобы поклониться ему; но он сказал мне: смотри, не делай сего; я сослужитель тебе». Вот теперь становится окончательно понятным, что прототипом образа Ангела-Вестника в «Откровении» послужил сам ап. Павел, возвещающий благовестие Иисуса Христа через секретаря-пророка. Недаром «Деяния Павла и Феклы» говорят, что он имел обличье ангела. Да и секретарь-пророк не мог бы забыть его слова Гал. (4:14): «Вы встретили меня как ангела божия, как Христа Иисуса». Это Павел был «первой любовью» эфесских церквей. Это его нееврейское происхождение обличают оппоненты, вспоминая имя его нееврейского, видимо, греко-армянского деда Николая, очевидца осады Самосаты и Иерусалима и других военных действий I века до н.э. Это предполагаемый отец Павла Йоханан/Иоанн написал текст «отеческих преданий», т.е. основной корпус книги «Откровения». Родословие ап. Павла приведено в приложении.

Ап. Павел, фреска Софийского собора

А разве выше не говорилось о том, что рукопись «Откровения» была изъята в Риме? Кто бы вернул ее? Действительно, скорее всего, власти в Риме видели и изъяли рукопись «Откровения», но ведь Иоанн мог восстановить её по памяти на острове Патмос. Р. Амбелен [109]: «Можно было бы удивиться, что «медиум», вернувшись в нормальное состояние, сумел запомнить столь продолжительное видение с таким обилием деталей». Разве это возможно при таком объеме текста?

Не стоит забывать о том, как в семье Павла ценили великого стоика М. Цицерона, который был другом Антипатра Дербета (вероятного прадеда Павла), династа Ликаонии, сына Перелая. Цицерон всегда произносил свои речи наизусть. Он мысленно размещал текст на фресках, нарисованных на стенах комнат его дома. Современный французский писатель П. Киньяр [142] о древней технике запоминания: «Фрески, статуи, сады, дома – все служило учебником для упражнения памяти. Римские дома были прежде всего книгами, а затем памятью. Не следует забывать, что, входя в римский дом, вступаешь на «страницу книги» или проникаешь в memorandum; в этом случае нужно тотчас восстановить в уме те малопонятные для нас утверждения, что Цицерон высказывал в конце существования республики (“К Герению”, IV, “Об ораторе”, II): “Ибо места очень походят на покрытые воском таблички, или на папирусы. Образы (simulacris) походят на буквы (litteris). Расположение и чередование образов походят на писание. А процесс произнесения речи сравним с чтением”. Эти утверждения принадлежат оратору, который заучивал свои речи наизусть, глядя на стены своего дома».

Жилая комната, Эфес

Не стоит забывать и о том, что Иоанн прошёл уникальную школу литературной работы секретарём у Павла, 15 лет до этого участвовал в написании его Посланий. А какие же фрески он мог вспоминать на острове Патмос? Скорее всего, ему и не нужны были фрески, т.к. у него всегда был перед глазами архитектурный комплекс на горе Немрут.

Вид звездного неба над горой Немрут, фото

Не мог бы он забыть и пепелище семихолмного Рима, которое видел своими глазами, и, единственный из братьев, уцелел. После этого было бы удивительно, если бы Рим не показался ему подсудным Вавилоном Откр. (18). В этом отнощении

Секретарь-пророк = Очевидец,

а круг замкнулся. Откр. (1:8): «Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, говорит Господь».

***

Дж. Поллок [19]: «В противоположность Иоанну на Патмосе, которому ясно было повелено записать все, что было сказано, Павел слышал “неизреченные слова, которые человеку нельзя пересказать”». Профессор У. Баркли [77]: «Концепция «воcкресения мертвых», разделявшаяся многими евреями (включая Павла), носила апокалиптический характер. Ключевой момент состоял в следующем: воскресение знаменует конец века сего».

Дж. Данн [4]: «Павел и другие христиане ждали, что Иисус вернется с небес в наш мир 1Фес. (4–5), после чего будем преображены и мы, и мир 1Кор. (15). О «возвращении» же Христа Павел говорил потому, что Христос уже побывал на земле. Именно на земле Христос родился, жил, умер и воскрес. Все это произошло на земле, а не в высших мирах. Иисуса убили люди…, именно люди казнили Иисуса».

Профессор Б. Эрман [29]: «Павел пишет: …даже те, кто уже умер, достигнут Царства. И когда Иисус со славою сойдёт с небес, то «мёртвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе» 1Фес. (4:17). Прочтите стих внимательно: Павел относит себя к тем, кто будет ещё жив, когда всё это произойдёт». Профессор Д.Я. Ивлиев [83]: «Такой взгляд разделяется и Апокалипсисом св. Иоанна. Он видит, что Римская империя противоречит божественному правлению над миром. Отсюда вопрос: Кто господин мира? Ответ в эсхатологическом Суде и в конечном триумфе Бога над злом».

С. Булгаков [56]: «Апокалиптика угасла с разрушением Иерусалима, которое последовало после целого ряда мессиански-апокалиптических движений и восстаний, руководимых лже-мессиями». Г. Уэллс [32]: «А что касается веры во Второе Пришествие, то она выражала лишь всеобщую уверенность в скором падении Римской империи: это была идея, по сути своей очень близкая …нашему ожиданию мировой революции или военной катастрофы».

У. Баркли [77]: «Откровение не только отличается от других новозаветных книг, оно и чрезвычайно сложно для понимания современного человека… Мы, несомненно, увидим, что это трудная и шокирующая книга; но, в то же время, в высшей степени целесообразно изучать её до тех пор, пока она не даст нам свое благословение и не раскроет своих богатств». Слова Иоанна:

«И я много плакал о том,
что никого не нашлось достойного
раскрыть и читать сию книгу,
и даже посмотреть в нее»

Откр. (5:4)

Чурсин Валерий Николаевич